Дачные хроники.
Когда на последних соревнованиях в Анапе зрители и судьи терялись с многообразием исполняемых элементов, всех «выручал» комментатор. Он не «тупил», наугад быстро выдавал немногие известные ему названия, через раз обзывая трюки по-простому «360» и «540», изредка добавляя «эйр».
Перед последней «Русской Волной» участники заранее задали судьям вопрос о критериях судейства: будут ли в этот раз оценивать спидлупы, сколько «стоят» элементы друг относительно друга, элементы с одной рукой, падения и чистота исполнения.
Ответы судей поразили участников, и вместо вопросов спортсмены провели для судей семинар, на котором рассказали об элементах современного фристайла и разработанных системах оценки. По просьбе судей, систему упростили до элементов уровня сложности 1 балл, 2, 3, 4. Представитель спортсменов встал рядом с судьями и громко говорил: кто — какой элемент исполнил. Оценить насколько судьи поняли систему — не удалось: предоставить свои протоколы судьи отказались, а мнение зрителей не всегда совпадало с мнением судей.
Все, что это пишется не для того, чтобы поставить под сомнение победу Егора Попретинского или второе место Евгения Юртаева. Официальные места «Русской волны» — единственный итог соревнований, а междусобойчик – он только для внутреннего использования.
К чему вспоминать все это?
К тому, что на сегодня в российском фристайле сложилась ситуация, уровень участников и сложность программ, не соответствуют судейским возможностям, интересам организаторов и регламенту. Более того, получается, что проведение соревнований и развитие фристайла – никому кроме самих спортсменов – не нужно. Вот и получается, что на виндсерфовом фестивале спортсмены постоянно отвлекают и раздражают организаторов – ветеранов.
С проблемами несовершенства соревнований лет пять назад столкнулись на соревнованиях ПВА и ЕФПТ. Там попытались их решить за счет повышения зрелищности, разделения оценки спортсменов на составляющие: сложность, чистота исполнения, зрелищность программ, композиционная целостность. Улучшили состав судей, проводят съемку заездов для апелляций и объяснения решений, поднимают авторитет комментариев и судейских решений, делают рейтинги, проводят открытую жеребьевку.
На российских соревнованиях о всем этом приходится только мечтать: соревновательная кухня превращается в своеобразный придаток к фестивальному «чесу». Если в дальнейшем развитие соревнований не изменится, то возникает вопрос: для чего это нужно? Для галочки? Но давайте тогда будем откровенны – зачем спортсменам тащить за тридевять земель себя и свое оборудование? Тратить деньги, которые не окупаются призовыми, тем более, что итоги результатов – так же как и то, кто каких мест стоит – им известно и до соревнований: все они живут в Египте, тренируются на виду друг у друга. Если делать это для того, что кому-то хочется затусить – давайте, хотя бы, поменяем формат проведения соревнований – пусть будут показательные выступления и вместо призов — гонорары. Если фестивали «юзают» виндсерфинг, то плата за это должна соотвествовать расходам если не на развитие, то хотя бы на поддержание «ресурса». И не надо обвинять автора в подстрекательстве к срыву соревнований или в «убиении» интереса к спорту.
Для популяризации виндсерфинга – обычная работа инструкторами на станциях в Дахабе, Ейске или Анапе — дает куда больше. А спортивный дух, личное благосостояние и репутацию спорта соревнования Хургадского типа — не поддерживают, а скорее подрывают.
Но здесь не о том.
Виндсерфовый фристайл – это область, которая заслуживает лучшего, чем подобные фестивали. Пусть это прозвучит громко, но фристайл — вершина современного парусного спорта. Чтобы более связно объяснить это я приведу содержание беседы, состоявшейся в Лайте в марте этого года. Суть спора – была в необходимости фристайла. И тут спонтанно прошел монолог, который формально относился к совсем другому спорту, но его выводы оказались очень интересными.
Речь пошла о схожем виде спорта – но с другой стихией — фигурном катании.
Фигурное катание – как вид спорта изначально являлось рисованием на льду красивых фигур. Первый российский олимпийский чемпион Панин-Коломенкин победил на Олимпийских Играх именно в этой дисциплине. Но уже тогда же появилась альтернатива: швед Сальхов первым прыгнул прыжок с вращением в воздухе – и вторая золотая медаль на тех же играх досталась ему.
Несколько следующих лет критерием определения победителя являлся самый сложный прыжок. К тому периоду относится изобретение двойной петли (тулупа), прыжков со сменой ребра и конька, вращений. Через десять лет программы чемпионов стали соревнованием того, кто кого перепрыгает – по количеству и типам различных прыжков.
Система судейства изменялась вместе с развитием вида. С ростом сложности программ стали судить не за конкретные прыжки, а за общее впечатление.
Следующий виток в развитие фигурного катания добавила музыка. В конце 20-х годов спортсмены стали исполнять программы под «свою» музыку, появились индивидуальные программы. Впервые появились «шестерки» — оценки за исключительно хорошее катание. Позднее появились «дробные оценки» за выступления. Все эти знакомые с детства 5,0, 5.2, 4,7.
Примерно в 30-е году на волне Великой Депрессии – фигурное катание стало частью шоу-бизнеса. Появился цирк на льду. Оказалось, что профессия спортсмена – позволяет сводить концы-с-концами в мирной жизни. В спорт пришли люди с меньшим достатком, спорт стал профессией.
После этого «имена» из мира катания вышли за пределы спорта, чемпионаты стали больше шоу, чем соперничеством. Появился спрос на личности, на имена. Появились танцы на льду. Первоначально смысл танцев на льду был – удержать в спорте чемпионов прошлых лет, которые уже не могли соответствовать молодым — ни по сложности, ни по темпу программ. Они участвовали, но при отсутствии сложных элементов поражали зрителей чувством конька, сыгранностью партнеров, танцевальными па – элементами, для которых требовался опыт и особое «понимание» катания. К началу 60-х оказалось, что если готовить молодых изначально: к иной технике скольжения, постановке конька, то молодость из недостатка становится преимуществом: растут темп и сложность. Но «задвигать» танцы уже было поздно.
В последние двадцать лет из фигурного катания было исключено обязательное вырисовывание фигур на льду – анахронизм столетней давности не телевизионного формата.
С переходом соперничества из индивидуального — в форму соревнований Систем – стало модным «тянуть» своих и «задвигать» чужих. Последнее нововведение появилось после судейских скандалов олимпиады 2002. Оценки сделали более прозрачными, разделив сложность на основные категории и сделав публичными критерии выставления баллов.
Что самое главное в фигурном катании?
Его существование — не мешает соревноваться в конькобежном спорте. Тот же лед, но другие люди, другая энергетика, иная эволюция. Тоже шоу, тоже соперничество.
Или шорт–трек — гонки наперегонки в хоккейной коробке. Десять лет назад казалось смешным и убогим. Но это оказалось просто и демократично. Это заводит. И зрителя, и участников.
Фигурное катание — достаточно закрытая форма соперничества. Но она не мешает другим видам спорта на льду. Более того, те, кто катается на коньках в беговых дисциплинах, в хоккее – являются самыми страстными поклонниками «ледового фристайла». Хотя бы потому, что понимают, что именно фигурное катание – это неизбежная, и в то же время, самая экстремальная форма соперничества на льду.
К чему я завел эту «бодягу» про фигурное катание?
Уберите лед, «залейте воду», включите ветер – напишите «виндсерфинг» – и получится более-менее полная картина того, что из себя представляет серф: его история, развитие и прогноз того, каким он будет в ближайшие годы.
Здесь будут стоять иные даты, иные элементы, другие фамилии. Но здесь обязательно будет первый спок Джоша Стоуна. Первый этап ПВА на гладкой воде озера Гарда. Чемпион мира трех последних лет бразилец Риккардо Кампейо, профессионально катающийся едва ли не с семи лет. Здесь будет введение дисциплин «вейв» и «Супер – Х». Тут же будет динамика сложности в фристайле и динамика изменений в судействе.
Но виндсерфинг – это не просто спорт. Здесь человек соприкасается со стихиями «один-на-один». И более гармоничную форму соперничества трудно представить. В парусном спорте соперничество между людьми — переходит в форму состязания в умении использовать силы стихий. Именно здесь абстрактные китайские «инь» и «янь» появляются особенно зримо и понятно. Как написал десять лет назад Анди Хитрово «волна из соперника становится партнером»…
Сейчас в виндсерфинге много дисциплин:
Есть формула, сравнить которую можно с конькобежным спортом или ледовым спидвеем. Это соперничество на высоких скоростях и запредельных статических нагрузках. Помимо физических данных требуется высокая скорость реакции и просчет разумной степени риска.
Есть национальный класс. Гоночная программа – на стандартных досках и парусах, изготовляемых в России, по доступным – демократичным ценам. Шорт-трек.
Есть слалом, пик популярности которого пришелся лет пять назад, когда еще не прошло разделение серфинга на гоночные и фристайлерные дисциплины.
Есть супер Х, где умение спортсменов исполнять сложные и высокие прыжки – обрамлено жестким «слаломным» критерием: кто быстрее пройдет заявленную дистанцию с обязательными фристайловыми элементами.
Есть вейв, в котором победитель определяется стилем и умением совершить максимальное количество сложных элементов на одной волне.
Так или иначе, но виндсерфинг (фристайл) – самый сложный и самый зрелищный вид спорта. И интерес к нему со стороны масс-медиа есть и будет высоким.
Вопрос стоит не о том, будет ли существовать этот спорт. Он – будет. Он телегеничен, он популярен. Он не пропадет. Вопрос стоит, каким будет место российских спортсменов в этом спорте. Может быть, это вопросы не ко времени. Но они встанут в повестку дня – рано или поздно. С популяризацией парусного спорта, с ростом туризма, с развитием моды на здоровье. С дальнейшим выходом российского бизнеса на мировые рынки.
Теперь о том, почему фристайл не развивался в России. Собственно он и не должен развиваться. Это – индивидуальный вид. При этом, в отличие от того же фигурного катания — ни традиций, ни поддержки. Расходы на виндсерфовый фестиваль составляют 140 тысяч. Гонорар за первое место – 1 300.
Затраты на его развитие спорта — к объему затрат на персональные проекты.
Расходы на матчасть, годичное проживание в кемпинге типа Дахабского Лайтхауса и участие в двух российских турнирах составляют 9 тысяч долларов в год. Поездка на европейские соревнования – от 2 тысяч евро – на самый дешевый этап.
Если у спортсмена есть умение сопоставить доходы с расходами (а они есть, потому что новое поколение фристайлеров не бьется по 10 тысяч раз головой от мачту) – он достаточно быстро понимает разницу между возможностью тренировать учеников при какой-либо серфовой станции (доход до 4 тысяч в год) или необходимостью тратить это же время и собственные деньги на свои тренировки. Отсутствие федерации, заинтересованных лиц, спонсоров – снимают сожаления по поводу этого выбора.
Интерес к виндсерфингу в обществе есть. Но его «снимают» агрессивным пиаром, жесткой борьбой за клиента, демпинговыми ценами. Это — бизнес. Бизнесу нужны клиенты. В развитие спорта отечественный виндсерфовый бизнес – денег не вкладывает. Ему спорт без разницы.
Вкладывают в развитие спорта единицы, которые делают это «по-тихому» в рамках личной инициативы. Но показательно, что даже при минимальной поддержке, текущие программы лучших российских спортсменов сейчас соответствуют программам лидеров мирового виндсерфинга прошлого года. Могло бы быть лучше. Но здесь вопрос уже не столько в качестве тренировок, а в поиске поддержки для конкретных спортсменов и ответственности спортсменов за результаты.
И не надо тешить себя иллюзиями что, обучаясь на станциях, клиенты помогают своими деньгами развитию спорта и лично спортсменам. Дудки. Как правило, те же станции – отнимают у РЕАЛЬНЫХ спортсменов способы заработать, за счет более удобного формата тренировок, лучшей матчасти, демпинга и черного пиара. Но уровень обучения на конвейере – тоже как на фабрике: имитация вместо тренировок, систематические ошибки клиентов на воде, отсутствие альтернативной информации и непомерные «звездные» амбиции аниматоров.
Клубный отдых под «виндсерфинговой вывеской» имеет такое же отношение к развитию спорта, как виндсерфинговые фестивали.
Потому – не надо занудствовать – если кто хочет увидеть российский виндсерфинг на первых местах мировых соревнований – надо просто принять в этом конкретное участие. Это – как раз та область, где конкретные вложения могут дать результаты.
Родион.
